Белоусов И.А. Ушедшая Москва, записки по личным воспоминаниям. Отрывок из повести.

«…В Зарядье славилась головная лавка Кастальского; при этой лавке имелась комната в виде столовой, где можно было получить на 10-15 копеек горячей ветчины, мозгов и сосисок, а в посты — белуги или осетрины с хреном на красном уксусе; к закускам подавалась сайка или калач
Ветчиной Кастальский славился, и многие москвичи заказывали у него окорока к Пасхе. Окорок к пасхальному столу у москвичей считался необходимостью, как к Рождеству поросенок.
Был и другой поставщик ветчины на купечество, это «Арсентьич»: у него в Черкасском переулке на Ильинке был трактир. Ветчина «Арсентьича» по своему засолу и выдержке славилась даже за пределами Москвы.
Кроме поименованных «радостей», к услугам мастерового люда на улицах стояли и другие торговцы – рубцами, завернутыми в трубочки и обвязанными мочалой, горячими кишками, начиненными гречневой кашей и обжаренными в бараньем сале.

Все эти снеди продавались в мясоеды, а посты торговцы выходили с гороховым киселем, вылитым и застуженным прямо в лотках. С лотков продавались гречнивики или как их произносили: «грешники», они выпекались из гречневой муки, в особых глиняных формочках. Гречневик представлял из себя обжаренный со всех сторон столбик высотою вершка в два; к одному концу он был уже, к другому – шире.
На копейку торговец отпускал пару гречневиков, — при этом он разрезал их вдоль, и из бутылки с постным маслом, заткнутой пробкой, сквозь которую было пропущено гусиное перо, поливал внутренность гречневика маслом и посыпал солью…»

«…Трактир Лопашова на Варварке был одним из старинных московских трактиров, к таковым же принадлежал и трактир Егорова в Охотном ряду. Этот трактир посещался большей частью охотнорядцами; славился он блинами и хорошими сортами чая, для которого подавались только чашки, а не стаканы. Блины у Егорова выпекались не только на маслянице, но и всю зиму.

Трактир С. Егорова славился великолепной русской кухней, разнообразием сортов чая и блинами. Блины там выпекались не только на Масленицу, но и всю зиму. Этот трактир предназначался для старозаветного московского купечества. И конечно, в нём была особенная обстановка: на потолке висели клетки с соловьями, и послушать их приходили любители певчих птиц.

Был отдельный зал, в котором не позволялось курить; в этом трактире чай пили только из чашек, а стаканы совсем не подавались. Но на масленице и егоровские половые поздравляли своих постоянных и почетных посетителей из московского купечества особыми карточками, на которых было напечатано имя, отчество и фамилия посетителей…»